Тая плюс Мила

В этом форуме выкладываем русскоязычные рассказы.
Forum rules
Общение только на русском языке!!!
Сообщения на других языках будут удаляться!!!
Post Reply
User avatar

Topic Author
Флав Найребис
Житель
Posts: 467
Joined: 06 Oct 2019, 08:00
Reputation: 119
Sex: male
Location: Сибирь
Ваш Знак зодиака: Весы
Has thanked: 226 times
Been thanked: 511 times
Gender:
Russia

Тая плюс Мила

Post: # 50724Unread post Флав Найребис
23 May 2020, 17:15

Флав Найребис

Тая. Мила.

Все сколь-нибудь значимые и интересные события происходят неожиданно. И никак иначе!

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.

Утро. Ещё сплю. Вернее, пребываю в расслабленной полудрёме после окончания трудовой недели. Зазвонил мобильник. Определился незнакомый номер. «Опять какой-нибудь «холодный обзвон», или очередная реклама, типа «возьмите кредит»», - подумалось мне. Но на вызов ответил. Мало ли что…

- Привет, Веночек. Узнал? Ты меня узнал?

Я, однако, чуть было, не подавился. Так меня по жизни называл только один человек. Вернее, одна. Подруга из того времени, что я называю «прошлой жизнью». И даже – позапрошлой!

- Тая, ты что ли? – Телефон искажает голос, поэтому твёрдой уверенности не было.
- Ага. Что, всё-таки сомневаешься?
- Ну, богатая будешь!
- Хи-хи-хи! Разве что, твоими молитвами!
- Ты никогда никого не беспокоишь понапрасну. Что-то случилось?
- Да, есть к тебе небольшая просьба. Сможешь приехать?

Тая была моей землячкой. Мир тесен! В большой город она перебралась после замужества. Впрочем, всё по-порядку.
Помните, у Ильфа и Петрова в «Двенадцати стульях» описание внешности Эллочки-людоедки? Тая почти что соответствовала этому типажу. Маленького роста, худощавая, с невыпирающими частями фигуры, она объективно была отнюдь не красавицей. Но зато чудесно умела строить глазки, красиво вертеть попой и кокетливо трясти перед носом у парней роскошной гривой тёмно-каштановых волос… Вся половозрелая часть мужского окружения тихо тащились от мыслей переспать с такой девчонкой. А в оконцовке вышла замуж за местное убогое чмо (иначе и не скажешь!) из семьи потомственных алкоголиков, за дурака и пьяницу. На второй день после свадьбы новоиспечённый муж ужрался в стельку так, что даже забыл, что женат!
Небольшим плюсом от свадьбы было то, что этому плюгавому алконавту предложили неплохую работу в городе. И молодая семья быстро переехала из степных, душных и засушливых краёв в благоустроенную городскую квартиру, - молодожёнам от предприятия сразу же оформили жильё. Да, в советские времена такое было возможно. И это правильно.
Пить глава семьи так и не бросил, несмотря на рождение дочери. Наоборот, стал буянить и заниматься рукоприкладством. А вскоре произошла трагедия: Тая с ребёнком на руках, убегая в ночь от бушевавшего пьяного мужа, попала под шальной грузовик.
Дочь не пострадала. Тая с многочисленными травмами и переломами попала в реанимацию. Правую руку пришлось ампутировать до локтя, правую ногу – полностью, с вычленением из сустава. Несколько шрамов остались на голове под роскошной гривой начинающих седеть волос…
Заботу о малолетней внучке временно взяла на себя Таина мама. Муж-алкаш беспробудно пьянствовал всё время, пока супруга находилась в больнице. А потом, увидев то, что от неё осталось, немедленно подал на развод. Квартиру удалось поделить удачно: Тае с дочерью досталась вполне пригодная «однушка» в новом доме; детский сад, школа и продовольственный магазин были рядом.
Я всё это узнавал с большим опозданием от немногих общих знакомых. В означенное время я сидел на далёкой «точке» в железобетонном подземном бункере; ни повлиять на развитие событий, ни поучаствовать, возможности у меня не было. И вот теперь, спустя много лет, город снова свёл нас…

- Откуда у тебя мой номер телефона? Ты мне никогда не звонила.
- Ты же не выдаёшь свои источники информации, правда? – Тая явно потешалась надо мной, тоненько хихикая в трубку. – Приезжай, тогда всё узнаешь. Адрес сказать?
- Если хата всё та же, что и после развода, то знаю.
- Хата та же. Другую взять неоткуда. Когда тебя ждать?
- Ну, дай хотя бы час на приведение себя в порядок и час на прибытие, с учётом пробок. Так что, надеюсь, что к полудню нарисуюсь. Годится?
- Принято! – Короткие гудки.

Я навёл парадный вид, по дороге заехал в супермаркет. Купил кое-что из продуктов к столу, полагая, что с финансами у моей землячки ситуация напряжённая. Цветы тоже прикупил. И в назначенный час огласил трелями звонка своё присутствие под дверью давно известного адреса.
Тая почти не изменилась, была такая же, как и тридцать пять лет назад. Женщина без возраста. Худенькая, почти что девичья фигурка, маленькие грудки, колом проглядывающие через домашнее трико в обтяжку (бюстгальтеров женщина никогда не носила, считая этот предмет экипировки излишним и вредным!). Из-под коротких рукавов были видны тонкая, ухоженная левая рука и культя правой руки до локтевого сустава. Трикотажные штанишки-бриджики, также в обтяжку, плотно облегали короткую, чуть кривоватую левую ножку и аккуратную маленькую упругую попку; ровно ниже округлости правой половинки попы штанина была подвёрнута внутрь. Да, всё было именно так, как мне передавали… Не обманули.
Тая легко прыгала по маленькому коридору на одной ножке, не пользуясь ни костылями, ни протезом. Как говорится, в естественном состоянии. Дверь в единственную комнату была закрыта, туда меня не пригласили. Что ж, я принял правила игры; мы расположились на кухне. Из пакета были извлечены покупки: кофе в зёрнах, сахар, три вида печенья, батон свежего белого хлеба, кусочек сыра, сливочное масло, коробка шоколадных конфет, ветчина и гроздь винограда. Тая следила за всеми манипуляциями со смешанным чувством восторга и смущения:

- Всё то, что я люблю. Здорово! Ты решил взять меня на довольствие?
- Я подумал, что тебе неловко лишний раз бегать в гастряк за провизией. Решил немного подстраховаться. Прибери этот веник. – Имелся в виду букет цветов. – Такие, как тебе нравятся, белые и без запаха.
- Молодец, ты всё помнишь! – Букет обрёл своё место в банке с водой. – Да, Веночек, ты прав. Ходить лишний раз куда-либо мне очень не нравится, сам понимаешь. Но приходится. На дальние расстояния хожу с двумя костылями (мне был продемонстрирован деревянный костыль, оборудованный верхней плечевой лямкой и петлёй под культю), на небольшие – могу с одним. А дома предпочитаю вовсе не пользоваться. Тебе ведь нравится, как я двигаюсь? Легко?
- У тебя всё великолепно получается. Давай пить кофе.
- А… У меня кофемолка сломана! А ты принёс в зёрнах!
- Вечные у тебя нелады с бытовой техникой. Держи! – Я достал из извечной походной сумки новую электрическую кофемолку. – Считай, это тебе презент за нашу встречу.
- Ты всё предусмотрел… Даже это. - Тая заметно погрустнела. Потом приставила под культю правого плеча костыль с лямками, левой рукой протёрла внутренность кофемолки и начала священнодействовать над нехитрой готовкой. При приготовлении кофе у неё были свои эксклюзивные секреты.
**********************
Кофе готов, разлит по маленьким чашкам. Тая плавно и уверенно двигалась по кухоньке с одним костылём, не расплескав ни капли напитка. Кофе был великолепен. Одной левой рукой она управлялась просто, легко и непринуждённо, как будто так было всегда. Отрезав кусочек сыра с хлебом и маслом, моя подруга блаженствовала, восседая напротив на табуретке, отставив уже ненужный костыль и игриво протянув единственную ножку.
Пауза. Но меня пригласили по делу. Помню. Жду.

- Так, что у тебя случилось? Какая требуется помощь?
- Дело не совсем обычное. Ты не мог бы у себя приютить Милу? Совсем ненадолго, скажем, на пару недель?

Мила, а точнее, Эмилия, - это Таина дочь. Так, намечается интересный поворот событий!

- Вообще-то, я женат. И дочь у меня есть. Тебе не кажется, что это не совсем прилично, просить женатого мужчину, примерного семьянина, привести в дом великовозрастную девицу?
- Начнём с того, что твоя жена и дочь сейчас гостят у родителей жены, за семьсот километров от города. И будут гостить ещё месяца полтора, а то и два, до конца лета…
- Откуда тебе это известно?
- Не ты один у нас великий разведчик! Тоже мне, Штирлиц нашёлся!
- Шелленберг мне нравится больше. Он сибарит и лентяй. Ладно. Так, становится всё чудесатее и чудесатее… Что у нас во-вторых?
- Во-вторых, Мила не девица, ей уже тридцать лет… с хвостиком. И она один раз уже сходила «взамуж». Ненадолго, к счастью…
- Так, понятно. Что у нас ещё?
- В-третьих, у меня нет другого выхода. Мне нужно уехать на сложное протезирование в другой город. На пару недель, не больше. Всё оговорено. Мила одна не может остаться.
- Резонный вопрос: почему?
- Мила со своим новым кавалером разбились на его автомобиле. Мужчина погиб, а Мила лишилась обеих рук.
- Опс! И когда это произошло?
- Совсем недавно. Она ещё не успела освоиться в новом облике. Пусть она у тебя погостит, ладно?
- А у самой Милы спросить не надо? – У меня ещё оставались надежды, что она откажется от такой перспективы. – В конце концов, у тебя же есть родная сестра. Женщина лучше, чем мужчина, в таких интимных делах, к тому же, родная тётя, как-никак!
- Сестра не может. – Тая была непреклонна, она уже всё решила. – У сестры свои проблемы и живёт она в другом городе, далеко. Хочешь побеседовать с Милой?

Не дожидаясь ответа (куй железо, пока не украли!), Тая крикнула за закрытую дверь в комнату: «Мила, иди сюда!», - и перед нами нарисовалась оная персона.
Мила мало походила на свою маму. Разве что, ростом была такая же, невысокая, миниатюрная, но зато коренастая, грудастая, с широкой мясистой задницей и широко поставленными крепкими ногами. «В мужнину родню фигурой пошла», - пояснила Тая. Голые ноги с короткими крепкими пальцами были вставлены в открытые домашние босоножки; сверху была надета легкомысленная домашняя полумайка-полуфутболка без рукавов. Через тонкую ткань чётко просвечивали багрово-красные рубцы, обозначающие высокую травматическую ампутацию обеих рук.

- Дра-асьте… - с дурацким прононсом прогнусавила молодая женщина. Увидев на кухонном столе раскрытую коробку конфет, потянулась к содержимому. – А мне можно?
- Конечно. – Я протянул Миле коробку. Мила нагнулась ещё ниже, губами вытянула одну конфету и, причмокнув, проглотила её, почти не жуя.
- А ещё можно?
- Присаживайся с нами. – Это уже Тая перехватила инициативу. – Вот дядя Флавий, я тебе рассказывала.
- Можно без приставки «дядя» и можно та «ты». Всё в пределах допуска, учитывая обстоятельства. – Мила мне не понравилась. В сравнении с её мамой, она проигрывала, как внешне, так и по манерам. Но, чувствую, что мне от предложенной участи не отвертеться.
- Ты можешь пожить у Флавия, пока я буду на протезировании. – Тая гнула свою линию, не воспринимая возражений. Внутри себя она уже всё решила. Моё согласие для неё было столь же естественным, с каким внутренним убеждением она умела манипулировать парнями в своей далёкой юности. - У Флавия большая квартира, сейчас свободна. И он не возражает, ведь так?
- Мы ещё мнение Милы не услышали.
- М-мны… умгу… Да! – Мила смачно жевала очередную конфету, мало прислушиваясь к нашим переговорам. Она, уже ничуть не стесняясь, занесла босую ногу над столом и ловко выковыривала сладости из коробки, незамедлительно, точно так же, орудуя жилистыми подвижными пальцами, отправляла их в рот. Надо отметить, что гибкость и растяжка у неё были просто великолепны!
- Милочка занималась гимнастикой! – Тая не преминула похвастаться достижениями своего отпрыска. – Она освоится, быстро освоится. Просто слишком мало времени прошло.

Молодая женщина, похоже, насытилась. Ну, да, естественно: в детстве они с мамой жили крайне небогато, сладостей в доме в избытке никогда не водилось. А то, что человек недополучил в детстве, потом догоняет нас всю взрослую жизнь. Всё так. Всё понятно. Принято.
Мила обтёрла губы тыльной стороной ступни. Потом, заметив осуждающий взгляд своей мамы, передёрнула куцыми плечами и, соскользнув с табуретки, ускакала в туалет. Послышался шум текущёй из крана воды. Мила помыла измазанные шоколадом губы и ноги, и снова присоединилась к нашему столу:

- А чё, если Флавий будет меня конфетами баловать, то я согласна! – Мила была просто потрясающа в своей наивной бесцеремонности. – Можно и погостить!

В свои тридцать (с хвостиком!) лет женщина вовсе не обладала соответствующим уровнем интеллекта; полудетская инфантильность вкупе со свободно проведённым на улице детством (Тая не особенно следила за похождениями дочери и не заморачивалась избыточным воспитанием) в сухом остатке сформировали этакий конгломерат вполне физиологически развитого организма и не отягощенного информацией сознания. Девочка-женщина, и непонятно, что в этом «тандеме» в конкретной ситуации перевешивает. И уже сходила замуж… Ничему не научилась?
Ладно. Ситуация яснее ясного. А ясность – одна из форм полного тумана. Будем действовать.

- Когда намечается твой протезный вояж?
- Уже завтра. – Тая повеселела и не скрывала общей удовлетворённости ситуацией. – Ты, как всегда, вовремя, и не подводишь старых друзей! Провожать меня не надо, до аэропорта подвезут хорошие люди из Общества Инвалидов. Там предоставляется бесплатное такси!
- Нужно Миле собрать вещи. Не будет же она шлындрать две недели в одном и том же. Сменка белья, и всё такое…
- А всё уже готово! Мила сама всё уложила. И сумку понесёт сама, не развалится! – Мама решила продемонстрировать послушание своего великовозрастного ребёнка. – Будь с ней естественным, не сюсюкай. Она вполне понимает своё положение и особенно не комплексует. Могла бы и вовсе погибнуть, как её ухажёр.

Спортивная большая сумка с длинной плечевой лямкой уже была приготовлена в узеньком коридорчике. Кофе был выпит, Мила напоследок стащила ещё одну конфету, потом чмокнула маму в щёку (Тая при этом чуть брезгливо поморщилась); потом пальцами ноги подхватила сумку с барахлом за лямку, перекинула через плечо. Домашние тапки-босоножки были заброшены в отдельный пакет. Лёгкие ношеные туфли без каблуков удобно приняли голые ступни Милы. Тая набросила на безрукие плечи дочери лёгкий летний плащ. Всё готово!

- К полёту готовы! – шутливо отрапортовал я.
- Ну, с Богом! Когда вернусь, я сразу позвоню! – Тая благодарно поцеловала меня в щёку и лёгкими одноногими прыжками проводила нас до коридорной «отсечки». – Веночек, спасибо тебе!

Я открыл Миле переднюю дверь авто. Сумка перекочевала на заднее сиденье «Тойоты». Высвободившись из туфельки и задирая ногу выше головы, вновь демонстрируя потрясающую растяжку, Мила сама застегнула ремень безопасности. Через час наша «шаланда, полная кефали» пришвартовалась по уже известному адресу.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ.

Я выделил моей временной новой жиличке комнату, которая принадлежала дочери. Мила не стала претендовать на кровать в семейной спальне, хотя оглядела таковую вполне оценивающим взором. Конечно, диван в детской намного проигрывал в роскоши двуспальному семейному «сексодрому», но я изо всех сил демонстрировал примерного семьянина. На время вынужденной холостяцкой жизни себе я определил место на тахте в кабинете. Двоим на такой лежанке не разместиться, по крайней мере, так мне думалось. Будущее продемонстрировало ошибочность суждения.
Ошибки приводят к неожиданным последствиям.
Мила продолжала демонстрировать классную растяжку. Несмотря на кажущиеся нескладность и непропорциональность фигуры, крупные формы ягодиц и сисек, широкий таз и коротковатые ноги, молодая женщина легко вставала в вертикальный шпагат без дополнительной опоры на стенку, или на любой другой предмет; она сама застелила постель и заправила подушку в наволочку. Собственно, мне было не совсем понятно, в чём должно было состоять моё участие. Мила сама прояснила ситуацию:

- Я в магазин не хожу. Продукты набирать в корзинку у меня не получается, и расплачиваться на кассе тоже неловко. И все вокруг смотрят на меня, как на циркового уродца. Противно! И готовить еду у меня не выходит. Картошку почистить не могу, уже пробовала, только пальцы изрезала. Даже пакет с лапшой нормально раскрыть не получается. Нужно двумя ногами работать, и на попе на табуретке усидеть. А я вечно то лапшу рассыплю, то с сидушки слечу. А чайник там, или кастрюля с кипятком, - так я этих предметов вообще боюсь!
- Ясно, понятно. Что ещё?
- Ну… Подмыться у меня после похода в унитаз «по-большому» хорошо не получается… Не достаю до промежности нормально, только размазываю. Биде у тебя нет, у нас с мамой тоже. И душ одной ногой, стоя на другой, в промежность направить тоже не получается, могу поскользнуться… Понимаешь, да? Грохнусь об пол, кто потом собирать будет?
- Я, я! Моя есть понимайт, натюрлих. Пару недель как-нибудь перетерпим. А дальше снова вернёшься под мамино крыло.
- Да уж… Мы с мамой – два чуда в перьях! На двоих четыре целых конечности: три ноги и одна рука, и та – левая! И, кстати, мама тебя обманула. Не на две недели, а на ТРИ она договорилась с «протезкой». Так что, придётся тебе меня терпеть немного дольше, чем ты планировал.
- Узнаю твою маму. За тридцать пять лет ничуть не изменилась. Почти что завидую такой стабильности! Вау!
- А ты военный? Да? А ордена есть?
- Немного есть.
- Покажи? А? Хочу-хочу-хочу!

Совершенно щеняче-девичий восторг! Мне пришлось продемонстрировать парадный китель с погонами и всеми имеющимися наградами на нём. Мила повизгивала от впечатлений и не переставала переспрашивать:

- А этот орден за что? А как называется?
- Это не орден, а медаль. А получена за…

…Дальше следовала немного приукрашенная история подвига… Медаль. Ещё медаль… Воспоминания и тихая боль внутри. Ностальгия и горечь потерь. Наверное, так и выглядит приближающаяся старость: больно внутри, и никак не унять… И уже ничего не исправить. Времени не осталось.

- …Я могу одеться сама, и раздеться тоже. И даже сама голову вымыть… - Мила тряхнула упругими красивыми волосами. Волосы были густыми, каштановыми, как у юной Таи, только стрижка короткая, удобная. – Только сапоги надеть не получается, молнию застегнуть. Про шнурки всякие и говорить не хочется. А в валенках совсем неудобно. И квартиру закрыть в уже обутом состоянии тоже в лом… Понимаешь?
- Понимаешь… Ладно, идём ужинать.
- Подожди… А ты свою жену любишь?
- Не любил бы, так и не женился бы. Или у тебя другое мнение?
- Не знаю… Мама мне говорила, что у тебя, ну, несколько нестандартные запросы к женщинам? Да? Скажи, да?
- Твоей маме откуда об этом знать? Вот с ней мы как раз эту проблему не муссировали.
- Она, похоже, догадалась о чём-то. Она иногда умеет угадывать скрытые желания людей.
- Ведьма! Именно так о ней отзывались наши сотоварищи по проживанию.
- Есть такая буква. Она и меня пыталась «лечить» своими приёмами… ведьминскими. Когда я с мужем конфликтовала, в депрессию впала… После развода. И после, потом… Потом, когда рук лишилась…
- Помогло?
- Не знаю. Наверное, помогло. А то бы уже умерла…
- Так, мы уже ужинаем? У нас в кастрюльке мясо тушёное с луком и перчиком, и картошечка отварная. С маслом и соусом. Одобрямс?
- Конечно. Мне много не накладывай, а то растолстею и не смогу себя обслуживать. И ещё… У тебя женские прокладки найдутся?
- Нужно поискать. Наверняка, от супруги что-то осталось. Она никогда не забирает всё, что в доме. Тебе зачем?
- Похоже, месячные подступают. Поможешь?
- Куда я денусь, с подводной-то лодки…

Мы поужинали. Мила сама размеренными движениями ног очистила тарелку от содержимого. Потом был некрепкий чай с печеньками и короткий туалетный моцион перед отходом ко сну.
Я помог Миле принять душ. Мила тихонько попискивала и постанывала от моих прикосновений к её частям тела. Впрочем, ничего лишнего не произошло. Надев на тридцатилетнего «ребёнка» свежие трусики с прокладкой от протекания физиологических жидкостей, я категорическим образом направил её в приготовленную постель. Напоследок, кокетливо поведя багровыми шрамами на теле в местах, где когда-то были руки, Мила, глядя мне в глаза, категорично и безапелляционно заявила:

- Если бы у тебя не было семьи, я вышла бы за тебя замуж. Ты тот мужчина, который мне нужен. Не идеал, не полностью в моём вкусе, но очень хороший. Но ты семью не бросишь. Я знаю.
- Ты опоздала. Совсем немного. Так же, как твоя мама, опоздала на тридцать лет… С хвостиком.
- Я знаю. Это у нас семейная ошибка. Мы не умеем ждать, женщины из нашего клана выходят замуж не за того, кто лучше, а за того, кто первым сделает предложение.
- Давай спать.
- Конечно… Спокойной ночи!
**********************
Мила с удовольствием кушала всё, что я приготовлю. Неизбалованная разносолами, привыкшая к прошлогодней картошке и дешёвой серой лапше, она охотно употребляла все мною приготовленные блюда, особенно мясные. И ещё очень любила сгущённое молоко, которого вдоволь не видала в детстве. По-моему, она могла за один присест выпить литр этого сладкого пойла! Пальцами ног она выдавливала очередной дой-пак прямо себе в рот и тянулась за следующим.

- Не слипнется? – делово вопрошал я.
- Не-а, не слипнется! Если что, ты поможешь разлепить! Поможешь, правда?

Фортуна редко улыбается; всё чаще ухмыляется сквозь клыки. Но в этот раз повезло: на службе предложили взять неделю отпуска. Я в довесок написал заявление на пару недель административного отпуска, так что на ближайшее время мы с Милой были сами в себе. Из квартиры женщина не выходила, все покупки я делал сам. Конспирация по наличию у меня посторонней дамы соблюдалась самым строгим образом! Через три дня, когда неприятности по женской части у Милы закончились, она предложила немного развлечься известным способом.

- Я, между прочим, хоть и безрукая, но всё же женщина! И ничто бабье мне не чуждо. А ты привлекательный мужчина. Немного толстоват, староват, но вполне подойдёшь. Никто ничего про нас не узнает, если, конечно, сам не проговоришься, а? Как тебе?

Чего в этом было больше, - практического физиологического цинизма, или подростковой непосредственности, замешанной на инфантилизме, или же маминых поучений? Кто поймёт? Только в тот же вечер на своей тахте я обнаружил Милу без трусиков, в одной ночной рубашке, готовую к сексуальным утехам. Угадав мою минутную нерешительность, она закинула себе за шею сначала одну ногу, потом, с некоторым усилием, другую ногу, имитируя передо мной полную беспомощность безрукой и безногой калеки; верхние губы, те, которые на лице, разошлись в подобие влажной улыбки, обнажив два ряда крупных здоровых зубов; нижние губки, те, которые между ног, налились красным соком и призывно раздвинулись в предвкушении проникновения желаемого предмета…
Ага! Вот и ответ! Вот и развязка примерного семьянинства… «Какие сны в том страшном сне приснятся, когда покров земного чувства снят!...»
«Предмет» не заставил себя ждать. На секунду, оценив «верности тяжеловес» и охвативший меня прилив желания, я сдёрнул с себя трусы и…
Не буду гадать, кто научил мелкую шлюшку всем продемонстрированным приёмам. Но могу сказать, что отсутствие верхних конечностей нисколько не повлияло на результат. Мила вертелась подо мной на узкой тахте, как уж на сковородке, беспрестанно охая и подмахивая. Она обнимала меня за торс, и за шею, и за голову своими короткими крепкими ногами, при этом успевая пританцовывать на ягодицах и выгибаться в разные стороны. Груди налились и стали горячими, твёрдыми, как спелые дыни. Ампутационные шрамы на местах отсутствующих рук шевелились, словно через них пытались прорваться новые конечности. Полчаса сладкой пытки в объятьях жилистых ног маленькой развратницы пролетели быстро.

- Это ещё не всё! – Мила имела на меня далеко идущие планы. – Ты меня немного подмой, и сам подмойся. А потом мы продолжим! И, кстати, я всего три раза кончила! Хочу ещё!

Мы смыли с себя начало бессовестной оргии. Я открыл бутылку красного вина. Мила залпом выпила большой бокал, небрежно держа его ногой за хрустальную ножку. Потом наше действо плавно переместилось на семейную кровать… Чего и следовало ожидать!
Мила отчаянно и смачно делала глубокий минет, завёртывая кожу на причинном месте губами и потом возвращая назад, зажав напряжённый «предмет» между щекой и ключицей. И проделывала это неоднократно, испытывая удовольствие от демонстрации собственных возможностей. Она умудрялась ласкать «предмет» зажав между пухлыми грудками и массируя движениями тела. Воистину, это была одарённая от природы проститутка. А, может быть, не только от природы… Разбираться в первопричинах происхождения столь приятного разврата мне в тот момент было совсем не интересно.
Ночь летела быстро.
Мы ещё неоднократно бегали в душ. Пришлось поменять простыни на «сексодроме». Уже под утро моя безрукая подруга, устало раскинув ноги, уткнулась головой в подушки и тут же залилась могучим храпом. Мне только оставалось прикрыть её лёгким покрывалом и последовать поданному примеру.
***************
Утро мы проспали. Я продрал глаза только к полудню. Мила успела подняться немного раньше, умылась, накинула свой легкомысленный домашний наряд, причесала густые короткие волосы. Ничто не свидетельствовало о бурно проведённой ночи, только недопитая бутылка вина, да измятые влажные простыни в углу комнаты.

- Всё хорошо?
- Отлично! А я есть хочу!
- Сейчас сготовлю. У нас завтрак, или уже обед?
- А, без разницы! – Мила ощупывала свои роскошные груди пальцами ног, придирчиво рассматривая их в трюмо. – Ты мне синяков не наставил?
- Вроде бы, старался всё делать аккуратно. А дирижировала дуэтом ты сама.
- Ладно, прокатили. Давай уже завтрак, или там, обед. Жрать после секса хочу, аж торчу! И конфеты достань. Сладкого хочу!
- Будет исполнено!

Сок, сыр, чай, сгущёнка, печеньки, конфеты и вафельки, - всё появилось на столе. Мила вперемешку уплетала и то, и другое, не смущаясь разностью вкусов. И остатки вина она тоже допила с видимым удовольствием. Потом блаженно потянулась, вытерла губы тыльной стороной ноги и игриво спросила:

- А как ты относишься к сексу днём? Или тебя только ночь возбуждает, злобный старый хищник?
- Если симпатичная барышня жаждет встречи со мной в койке, я мог бы принять положительное решение на этот счёт…
- Бли-ин, как же ты любишь на всё давать сложные, длинные, пространные ответы! Мог бы просто сказать: ДА!
- Зачем просто, когда можно сложно? Впрочем, ты права: ДА!

День до вечера, с короткими перерывами на поход в магазин и ужин, пролетел, как один миг. Ночь тоже прошла небесполезно. А в углу комнаты прибавилась ещё пара простыней, ожидающих стирки…
*****************
Что касаемо предохранения от нежелательной беременности, тут Милу нельзя было упрекнуть в глупости и непредусмотрительности. После каждой близости она требовала, чтобы я её тщательно подмыл и вытер. Уж не уверен, насколько эта мера была действенной, но сей ритуал соблюдался неукоснительно. К тому же в сумке Милы нашлись упаковки противозачаточных таблеток, которые она принимала с завидной регулярностью. И спасибо ей за это! Мне же было спокойнее.
На выдумку Мила не уставала удивлять:

- А у тебя в кабинете есть перекладина. Турник!
- Да есть турник. А что, иметь турник запрещено Международной Конвенцией?
- Опять ты умничаешь! Давай займёмся сексом на турнике!
- Это как? Ты будешь подтягиваться ногами? Или ухватишься за перекладину зубами?
- Почти угадал. Привяжи верёвку к моей ноге.
- Сделано.
- Теперь перекинь верёвку через турник и привяжи её к чему-нибудь!
- Понял.

Мила исполнила свой коронный номер: вертикальный шпагат. Понятное дело, в таком положении слишком долго она оставаться бы не смогла, но привязанная за лодыжку толстая верёвка, перекинутая через планку турника, фиксировала растяжку в полной мере. Трусики Мила предусмотрительно сняла заранее. Вытянувшись на цыпочке, на пальчиках, на одной ножке и задрав вертикально другую ножку, с помощью нехитрого приспособления, Мила явила все прелести секса в положении «карандаш»!

- Маленькая развратная дрянь! – Едва отдышавшись, смог проговорить я. – Кто тебя этому научил?
- Хи-хи-хи! – Почти как Тая хитро рассмеялась моя жиличка. – Много будешь знать, плохо будешь спать! Скажи, тебе нравится с*екс со мной?
- Могла бы не спрашивать. Ответ ты знаешь.
- Вот и хорошо. И пусть всё останется между нами. Даже маме моей ничего не говори. Не надо. Хорошо?
- Принято.
- Я тоже буду хранить молчание, обещаю. Твоя жена ни о чём не догадается. Ты сам только не проговорись, ага?
- Уж постараюсь… Это в моих интересах.
- Вот и хорошо. Продолжим?..

Мы продолжили. Во всех мыслимых и немыслимых позах. В койке. В кабинете. В кухне. Стоя. Лёжа. Спереди. Сзади. Сверху. Снизу. И ещё много-много раз и поз!
****************
Три недели пролетели. Я продлил себе отпуск ещё на несколько дней. В конце третьей недели нашего с*екс-марафона Мила загрустила:

- Никому я не нужна. Вернётся мама, и снова начнётся скучная жизнь двух инвалидов в одной конуре. У мамы хотя бы есть призрачная перспектива найти себе мужчину, у неё рука есть, целая. А мне, безрукой, кроме пенсии по инвалидности ничего не светит… Хреново так жить!
- Прочитай про Джессику Кокс. У неё все в шоколаде. И пояс по восточным единоборствам заслужила, и лицензию пилота получила, и замуж вышла. Что ещё?
- Она является исключением из правил. К тому же, не в России живёт. И могу сказать с полной уверенностью: если бы ей предложили все её достижения, включая удачное замужество, обменять на свои собственные, живые руки, она бы согласилась мгновенно и бесповоротно!
- Не стану спорить.
- И не пытайся. Я знаю.

Тая за всё время отсутствия позвонила один раз. Поинтересовалась, не поссорились ли мы и как справляемся с туалетными делами. Я заверил, что всё хорошо. Мила проговорила с мамой меньше минуты и тоже свернула беседу. Вечер прошёл в лёгкой трагической напряжённости.

- Помассажируй мне плечи. Иногда шрамы тянет и тянет… Рук нет, а ощущение, что ладони горят и чешутся. Мне говорили, что могут быть фантомные боли. Бывают. Редко, но бывают.
- Подставляй свои шрамики. – Я плюхнул на ладони немного увлажняющего крема с охлаждающим эффектом и принялся ласково втирать его в багровые рубцы, зияющие на местах ампутированных рук. – Могу нажать сильнее, или достаточно?
- Хорошо, так достаточно. – Мила сидела в кровати, спиной ко мне, поджав под себя голые ноги. – Мне хорошо с тобой. Жаль, что всё хорошее заканчивается…

ГЛАВА ТРЕТЬЯ.

Тая вернулась в аккурат через три недели. Без обещанных протезов, но вполне довольная. Мне пришлось встречать её в аэропорту, что впрочем, было несложно.
Моя землячка никогда не блистала модельной красотой, но всегда умела себя кокетливо и красиво подать. Короткие кривоватые ноги Тая умело маскировала юбками с широким поясом, или с завышенной талией; таким образом, чисто визуально ноги имели несколько большую длину. И сейчас, встречая её в аэропорту, я убедился, что подруга юности не изменяет своим привычкам. Тонкая летняя кофточка приятно обозначала стройные пропорции торса от шеи до условной талии, плюс строгая тёмная юбка-«миди» с широким поясом и выглядывающей из-под неё крепкой левой ножкой, обутой в новую туфельку на низком каблучке; кривоватость ножки компенсировалась отсутствием второй нижней конечности так, что уверенно занимающая место под центром тяжести барышни единственная опора не допускала критического толкования. Завершал ансамбль лёгкий рюкзак с широкими лямками, не мешающий использованию подмышечных костылей. В свои пятьдесят «с хвостиком» она по-прежнему выглядела как девочка-подросток. Если, конечно, пристально не рассматривать некоторые детали «фасада».

- И где твои искусственные конечности, за которыми ты так стремилась?
- А, фигня, не вышло! Чего хорошего было ожидать от «социалки» для малоимущих? Протез руки оказался нефункциональным, протез ноги – тяжёлым и неудобным. Я на костылях гораздо мобильнее и быстрее, чем с этими железно-пластмассовыми причиндалами. Толку с них чуть, а мороки – на полдня!

Мила встречать маму не поехала. Ночь накануне мы провели, словно «прощальную гастроль»: Мила продемонстрировала великолепный с*екс в положении «карандаш» - вертикальный шпагат с фиксацией ноги через турник, потом исполнила нашу любимую позу в положении «наездница» - «женщина сверху». Мне в этой позе нравилось то, что самому особенно не приходилось напрягаться. Мила же, крепко удерживаясь сильными, широко поставленными бёдрами, работала истово, так, словно хотела оставить о себе долгую память… И, поверьте, ей это удалось.
Из аэропорта наш с Таей путь лежал прямиком в мою «цитадель». Никогда не бывая прежде в квартире, Тая быстро освоилась, костыли были прислонены к входной двери, а она сама, скинув туфельку, бодро пропрыгала внутрь жилища.

- У тебя классно! Браво, Веночек! Сразу видно обстоятельного семейного человека. Мила тебя не обижала? Не объела?
- Не переживай, землячка: не объела и не обидела. Счёт за постой не выставлю.
- А мне и расплатиться-то нечем. Могу только натурой.
- Ага, а сеанс с однорукой и одноногой женщиной идет, как за половину аналогичного сеанса с двуногой и двурукой, или же, наоборот, по двойному тарифу?
- А это, как договоримся! – Тая кокетничала без тени смущения. И в этом она была вся. – А как бы тебе хотелось?
- Уточним коэффициенты в процессе…

Мила не принимала участия в разговоре, вела себя отстранённо. Наблюдая со стороны, сложно было заподозрить, что три недели кряду, с редкими перерывами на сон, душ и принятие пищи, мы выполняли сложные сексуальные пируэты. Вся личность молодой женщины внушали собой стойкость и непроницаемость. Впрочем, Тая умела «раскалывать» людей не хуже матёрого полицейского опера, и, полагаю, собственная дочь не была исключением.
Мила молча, демонстративно собрала в спортивную сумку свои нехитрые пожитки. Она передвигала ногами так, будто они стали деревянными, негнущимися, а пальцы потеряли гибкость и ловкость. Тая принципиально отказалась помогать; мы сидели на кухне и пили кофе, - её любимый напиток. Возмущённо дёргая культёй правого плеча и прихлёбывая крепкий, зверски, по-мужскому сваренный кофе, Тая пересказывала в подробностях свой неудавшийся вояж:

- Представляешь, оказывается, меня там не ждали! Вызов мне прислали, всё, как положено, письмом через Общество Инвалидов. И сроки были конкретно оговорены. А когда я приехала, то выяснилось, что те, кто послал вызов, не согласовали его с изготовителями протезов! Похоже, что протезы для меня вообще никто не собирался изготавливать! И мой визит стал полной неожиданностью! Мне предложили подобрать и подогнать протезы из уже имеющихся, устаревших моделей и невостребованных! Как такое могло быть? С меня и мерку снимали, и заверяли, что всё будет по индивидуальному заказу, в лучшем виде! А на деле – полный облом!
- Бардак в стране! – подтвердил я. – Куда смотрит правительство?
- Полный бардак! – Тая согласно кивнула, допивая кофе. – Вкусно! Налей ещё!
- Не вопрос!..

Мила лениво, медленно, но всё-таки собрала барахло. После нескольких фраз между мамой и дочерью, сказанных конспиративным шёпотом, Тая озвучила исход:

- Всё, порядок! Можешь нас отвезти. Мы готовы!

Деревянный костыль с лямками занял своё место под правой культяпкой Таи, его аналогичный собрат, но без дополнительных аксессуаров, примостился под левой рукой. Рюкзачок до автомобиля было доверено донести мне; Мила свою сумку, как и раньше, несла сама. Приподняв ножку, Тая легко вдела её в туфельку; дочь тоже была полностью экипирована. Через час (с учётом пробок) я высадил женщин у подъезда их дома. Всё.
Всё.
Тая на прощание впечатала лёгкий поцелуй мне в щёку и на этом рандеву завершилось.
***************
В квартире мне пришлось делать генеральную уборку.
Не просто уборку, а граничащую с обыском.
Мне было прекрасно известно, что некоторые барышни нетяжёлого поведения (или, как сейчас принято формулировать, - «с пониженной социальной ответственностью») оставляют в квартирах женатых мужчин кое-какие свои интимные детали туалета: прокладки, трусики, лифчики, платочки; при этом прячут их в тех местах, куда «примерный» муж заглянуть не догадается, но его супруга всегда обнаружит не свою вещь. А в итоге будут разборки со скандалом: Это чьё? Откуда? Когда? – и так далее.
Мне пришлось перерыть всё. ВСЁ! Все щели в мебели, все ящики в шкафах, все закоулки в комнатах, перетряхнуть всё имеющееся бельё, матрасы и пакеты, и даже стиральную машинку. Мне бы очень не хотелось, чтобы по прошествии некого времени откуда-нибудь выпала вещь, моей супруге не принадлежащая и идентифицированная как факт супружеской неверности. Думаю, что у меня получилось. Либо Мила была не столь подготовлена к подобной подлости, либо, в самом деле, всё было уготовано по-порядочному.
В квартире проверено и перепроверено ВСЁ! Простыни и наволочки постираны. Посуда вымыта. Информацию со скрытых камер наблюдения в квартире и в «отсечке» (у меня их есть!) я благополучно стёр.
Зачистка проведена. Могу быть спокоен? Кто знает…
****************
Тая после расставания позвонила один раз.
Разговор был длинным и ничего не значащим. Мила, похоже, ничего не рассказала о наших забавах. Мне тоже не хотелось ничего конкретного озвучивать: «Мила вела себя прилично. Кушала и отдыхала. У нас всё было хорошо.» На этом «сухой остаток» беседы с Таей был обоюдно завершён.
Тая, словно невзначай, прошлась и похихикала над многожёнцем Петей-Жигой (А, теперь понятно! Вот откуда у неё инфа о моём житье-бытье! Вот он, источник утечки!), потом слегка посетовала над нетривиальной судьбой дочери… Мне пришлось выслушать эти изливания с чувством понимания и такта. В сущности, весь пересказ нашей беседы, если бы он проходил, например, в метеорологической будке, свёлся бы к показаниям направления и скорости ветра в ходе диалога. Абзац.
Разумеется, никакой оплаты «натурой» за свою доброту от Таи я не получил. Собственно, и не надеялся. Маленькая, но уже стареющая стерва, однорукая и одноногая, но не потерявшая интересного шарма, всегда умела использовать мужчин в собственных интересах и при этом благополучно ускользала от расплаты. Землячка осталась верна себе. Мне не привыкать.
Прибытие моей семьи ожидалось не скоро, по крайней мере, ещё полтора месяца у меня было «ин дер люфт». А за это время может, может случиться всякое.
Кто знает?

ФН
май 2020г.



Post Reply

Who is online

Users browsing this forum: No registered users and 4 guests